Жизнь одарила меня друзьями. Когда я думаю об этом, мне это представляется незаслуженным дорогим подарком. В моем характере коллективизм и закрытость существуют одновременно, могу быть лидером и заводилой и идти в ногу, но иногда и против течения. Когда в начале перестройки почти все единомышленники в институте создали ДОСП - Добровольное общество содействия перестройке - я вступить отказался, отпугнуло стремление к партийному строительству и обилие разговоров. Собственно с этого начался мой уход из института.
Вспомню еще Маурисио, инженера на шведском ракетном полигоне, коммуниста, беженца из Уругвая. Он впервые встретил советских людей, стремился к общению, мы с ним подружились, но однажды посреди разговора он сказал примерно так:
Не могу тебя понять. Ты как плод манго - внутри твердая косточка, за которую мне нет входа.
Я не мог ему сказать, что в нашей экспедиции по крайней мере трое из десяти - сексоты, да и не только в этом дело, просто еще тогда у меня было много негативных мыслей о нашей системе, которые Маурисио было бы трудно объяснить, да и не хотелось. Всегда были неприятны люди, с упоением смакующие недостатки отечественной жизни.
Жена моя Зефа говорит, что я вообще невнимателен к людям. Действительно, могу согласиться, я в своей лаборатории далеко не всегда был в курсе личных дел, у кого какие дети и внуки, но все же я их любил, почти всех, и лентяев воспитывал, и с пьющими возился сколько было можно, и они все это видели, я думаю. У меня была лучшая лаборатория в институте, пока директор не стал меня давить.

Виктор Дубнер	А.Г. Лермонтов	> Элла Корсунская	Р.А. Кравченко-Бережной	Наташа Бобошко
	Сергей Илларионов	Миша Размахнин		Геннадий Новиков
Руслан Соколов		Левон Арутюнян		Лена Балаганская

И все же - жизнь, или бог, или судьба - одарили меня друзьями и дружбой, иногда долгой, иногда мимолетной, иногда совсем ненадолго. Помню хромого парня из деревни на берегу Ильмень-озера. Как зовут, не помню, я к нему попросился на ночлег, когда году в 64м потянуло в отпуск походить пешком. Первая остановка была на Соловках. только что открытых для посещения, последняя - в Одессе, а Ильмень был посередке. Мы с парнем поужинали (без выпивки)и легли спать на сеновале, но вместо сна всю ночь проговорили. Он мне рассказал, как в войну его ранило в ногу, как немецкий солдат отнес его в госпиталь, и там его долго лечили, ногу сберегли. Я первый раз слышал о том, что немцы могли проявить человечность в такой ситуации, и что партизаны были разные... А потом мы перешли на текущие дела, и говорили обо всем до конца, без оглядки.
И это не единственный пример мужской близости с первого разговора, были и другие, но и дружба медленно выраставшая, тоже была дарована и продолжается по сей день.

Правда, в старости не так как в молодости, когда дружба возникала быстро, в старости появление новых друзей почти невозможно. Наверное, все дело в информатике. В юности велика потребность передавать и воспринимать информацию, и совпадение интересов сблихает мгновенно. Позже наступает время обстоятельного разговора, после застолья или у костра в лесу, твой анализ и сомнения требуют найти родственную душу. И песни, если их не только слушать, но и петь вместе...
В старости мысли устоялись, закостенели мнения, возражения не хочется слушать. Посетовать на дурные времена, покивать согласно, потом обстоятельней - о здоровье, новых болезнях. Да и разъехались друзья, разошлись по разным социальным полкам, при встрече выпивка ограничена двумя рюмками и уже не греет настроение.
И все же, как отрадно видеть старых друзей, вспоминать, как раньше кувыркались в звонких струях водопадв жизни. Не буду пугать читателя долгим перечислением событий и достоинств моих друзей. Просто хочу их назвать, вспомнить, поклониться их памяти, если уже их нет. Некоторым друзьям я уже открыл отдельные страницы, вот они ниже. Других пока только назову в нескольких сточках.Только построение этой страницы будет постепенным.

Школьные друзья - Ваня Шапкин (в Каунасе), Эдик Чечель, Витя Деркач, Женя Баранов, Рая Заборовская ( в Запорожье)- где они, как, живы ли - не знаю. Потеряны связи.

Вот с институтскими друзьями в последние годы, после переезда в Москву, удается встречаться, хотя и не так часто, как хотелось бы. О них - на страницах "Старого Физтеха" и на нескольких отдельных страничках.

Люда и Боря Фрейдины, что мне сказать о вас, ребята? С Борей мы написали не одну поэзому, сменяя друг друга за пишмашкой, не одно действо на культмассовом поприще осуществили и не одну партию в нарды он мне проиграл, изредка, правда, и выигрывая. Вот ужо соберусь осчастливить мир, выложу наши поэзомы, (уже выложил)а пока - мир вам и здоровье, друзья мои.

		Женя и Лора Поляковы. Зимой и летом, в Апатитах, на Волге и в Сомино мы были вместе. Вмемте пили и пели, вылавливали пятипудовую белугу, тушили пожар в баньке, воевали, возмущались, радовались, говорили о жизни. Нам подарилп эта дружба столько, что и не оценить и не измерить.

Еще будут подготовлены, напоминаю себе, чтобы поработать когда будет время
Николай Владимиров
Джим и Патси Рэнд - Герхард Кремзер
Стас и Юля Рогозины - Володя и Тома Козеловы
Люда и Игорь Кузьмины - Леня и Альбина Боровковы
и другие - ЛЛ