Памяти ушедших
Памяти ушедших
| |
ЕВГЕНИЙ ЕВГЕНЬЕВИЧ ГИРС
Женя родился в Евпатории в 1914 г. в семье военного судьи. В НЕМЕЦКОМ ПЛЕНУ Памяти друга Я покинул Донской кадетский корпус из младших классов, так как мои родители переехали на жительство во Францию. Жили мы на юге в маленьком городе, где русских было мало. С бывшими питомцами кадетских корпусов мне не пришлось встретиться до Второй мировой войны. В Германию я попал как французский военнопленный. Заболев в лагере, я был помещен в госпиталь в Берлине, откуда по выздоровлении вернулся в лагерь в пятидесяти километрах от Берлина. Там меня отвели на проверку в отдел кадров, где были заняты работой несколько французов и югославов. В ожидании я стоял в приемной с моим часовым. Вскоре подошел ко мне молодой югослав и спросил на чистом русском языке: «Вы, Бабкин, случайно не Донской ли кадет и ваш папа не был ли генералом и директором корпуса?» После моего утвердительного ответа он представился: «Я Женя Гирс, бывший донской кадет; нас здесь в лагере несколько русских из югославской армии. Сейчас тебя поведут на дезинфекцию, а потом в барак для новоприбывших. В обеденное время в приду за тобой». Так я познакомился с Женей. Наша дружба продолжалась и будет жить в моем сердце до конца моей жизни. В этот период (август 1942 г.) немецкая армия подходила к Волге, и в лагерь стали прибывать транспорты советских военнопленных, которых необходимо было зарегистрировать. По рекомендации Жени я был принят на эту работу ему в помощь, что избавило меня от отправки на работу в деревню или на завод. В лагере жизнь была довольно монотонной и нарушалась лишь очередными бомбардировками окрестностей лагеря. Мы с Женей жили в разных бараках, но ходили в гости друг к другу. В хорошую погоду встречались на спортивной площадке. Женя и наш общий друг Роман Образ (Пека), тожде Донской кадет, были хорошими игроками в волейбол. В 1943 году, после больших потерь на фронте, немцы пополняли убыль солдатами охраны и служащими администрации лагеря, которых заменяли военнопленными. Как последствие этой меры у Жени образовался целый штаб. Кроме немецкого фельдфебеля, который по-русски не говорил, в русском отделении всем дирижировал Женя. Транспорты с военнопленными стали приходить реже; главная работа состояла в проверке посылаемых на работы или возвращающихся оттуда. Списки доставлялись из отдела труда, а наше дело было приготовлять карточки. На столе, за которым мы работали, раскладывалась кипа этих карточек; надо было показать, что мы страшно заняты. Я сидел за столом напротив Жени, и мы иногда затевали «морской бой». Все, что Женя делал, было продумано и методично. В результате он разбивал мои «эскадры» в пух и прах. Женя всегда держал себя с достоинством и пользовался всеобщим уважением со стороны как немцев, так и югославов, французов и итальянцев — сотрудников по конторе. Близился крах Германии, и в марте 1945 года, по моей просьбе, меня отправили на работы на запад. Женя объяснил фельдфебелю, что работы стало меньше и что меня лучше всего будет отпустить. Он проводил меня до ворот лагеря, мы обнялись, он сунул мне пачку папирос... Прошло много лет до нашей новой встречи уже в Америке. И вот теперь Женя ушел, но память о нем не угаснет в наших сердцах. Владимир Бабкин Из журнала "Кадетская перекличка № 53, 1993"
12.11.07. Из письма О.А. Куликовой |
| назад на сайт XXL3 "Кадеты, Белое дело" |
|
Автор сайта XXL3 - Л.Л.Лазутин. This page was created by Leonid Lazutin lll@srd.sinp.msu.ru | last update: 16.07. 2008 |